«Дед, почему ты молчал?». Андрей ФИТИСОВ отыгрался за семь лет тишины

Андрей ФИТИСОВ, депутат Ил Тумэна IV созыва, с декабря 2011 года по сентябрь 2016-го глава Нерюнгринского района. Наибольших высот в карьере добился благодаря партии «Справедливая Россия». В бытность главой был постоянной мишенью для политизированного единороссовского руководства республики. После проигрыша выборов в 2016 году возглавлял Управляющую компанию ТОР «Южная Якутия» и районное АО «Дорожник».

Политическими манифестами не блистал, критикой других не занимался. Но в начале 2023-го взбудоражил общественность своим неожиданным выходом в Телеграм. Это стало поводом для ТайгаПост встретиться с Андреем ФИТИСОВЫМ и задать вопросы, которые волновали нас все эти долгие семь лет молчания. А начали с настоящего и будущего.

- Андрей Владимирович, ваше январское появление в  Телеграме   наделало немало шума. Для чего вы пошли в соцсети? Это первый шаг для возвращения в политику?

- До 60 лет у меня не было ни одной страницы в соцсетях. Всегда мониторил, но никогда ничего не комментировал. Молодым проще: захотел и зарегистрировался. А я человек по натуре основательный, месяцы продумывал концепцию, что хочу сказать и как получить ответную реакцию. В Интернете много грязи, тех, кто пытается этому противостоять, откровенно заплевывают. Мне хочется, чтобы  мой канал   стал цивилизованной площадкой для обсуждения существующих проблем и поиска их решений. Не хочу навешивать ярлыки «хорошо», «плохо». Достигая определенного возраста, человек перестает мыслить только категориями «черное-белое», но и задумывается, что останется после него. У меня в Нерюнгри дети, внуки. Мне небезразлично, в каком городе, республике, стране будут жить они.

Если когда-нибудь мои уже взрослые внуки придут и спросят: «Дед, а что ты сделал, чтобы нам жилось лучше? Почему ты молчал? У тебя есть бизнес?» «Нет» «Ты большой начальник?» «Нет» «Тогда чего ты боялся? Скажи, что ты думаешь с высоты своего жизненного опыта. Ты же помнишь, как решали эту проблему и в том государстве, где ты был молодым». Те, кому сейчас 30, уже не помнят, как это было. Может, им это тоже будет интересно.

Понимаю, что, спрашивая, для чего мне этот Телеграм-канал, вы говорите с прицелом на какую-то политическую, административную деятельность. Давайте вернемся к этому вопросу в конце интервью.

- Хорошо. Почти семь лет, как вы ушли с должности главы Нерюнгринского района. Но поскольку остаетесь здесь, наверняка следите за происходящими в нем процессами. Как вы их оцениваете?

- Вижу, что каждый состав районного Совета депутатов хуже предыдущего. Они боятся заявлять о чем-то, хотя Конституция предоставляет им право выходить с законодательной инициативой в Ил Тумэн. Это прослеживается в целом в республике – слабые местные представительные органы. Исходя из того, что пишет вестник нашего парламента, с какими проблемами выступают его видные представители, могу сказать, что, по моему убеждению, и каждый последующий состав Ил Тумэна гораздо слабее предыдущего. Не знаю, с чем это связано. Но если эти ступеньки будут продолжаться, то будем спускаться ниже и ниже, и куда мы придем?

- И в чем здесь, по-вашему, причина?

- Во многом в том, что мы не понимаем молодое поколение. Для меня молодые – это те, кому сейчас 30-35 лет, и кто активно приходит во власть. Через десять лет, не успеешь оглянуться, они полностью будут управлять страной. Они мыслят другими категориями, говорят на каком-то своем языке, у них другие интересы. Притом, они так же любят родину. Это вечная проблема отцов и детей: мы их не понимаем, и они нас не хотят слышать. Может, нам нужно объединяться? Может, кто-то еще думает так же, как я? Давайте обращаться к молодежи, привлекать ее к дискуссии, попытаемся понять друг друга, чтобы идти в одном направлении, а не по принципу «лебедь, рак и щука».

- Андрей Владимирович, когда вы были главой района, вас республиканские медиа, что называется, и в хвост, и в гриву. Представляемая вами «Справедливая Россия» тогда была в жесткой немилости у руководства Якутии. Нет обиды на тех, кто организовывал травлю?

- Я бы разделил органы власти республики на две части – исполнительную (глава, правительство) и политическую составляющую. Когда был главой района, партию власти в Якутии возглавлял вице-президент Дмитрий ГЛУШКО. С исполнительной властью у меня были отличные отношения: меня принимали в правительстве, в министерствах никто не прижимал район за то, что у него глава из СР. При мне сюда пошли инвестиции, которых не было десятилетия. Вспомнить хотя бы запуск программы по капитальному ремонту медучреждений.

Ну, а политическое руководство через своих представителей в районе, которых называю «торпедами», постоянно бомбардировало меня. Но повторю, противодействия со стороны министерств никакого не было. Если приходил к Данчиковой (на тот момент председатель правительства РС (Я)) – прим.ред.), она делала все, что было в ее силах и возможностях. У нее же не один Фитисов был, а 36 таких районов. Галина Иннокентьевна говорила: «Здесь ты прав, буду помогать, а здесь не прав – сильно перетягиваешь одеяло на свой район». И я был бы идиотом, если бы, выходя из ее кабинета, говорил: «Всё, «Единая Россия» меня душит!».

Наверное, не многие знают, что тогда Данчикова была единственным премьером-женщиной в стране. По моему глубокому убеждению, роль председателя правительства гораздо труднее главы региона, потому что хозяйственная. Тем более, в национальной республике, где нужно учитывать множество полутонов – исторические, культурные традиции, менталитет и т.д. Галина Иннокентьевна говорила: «Пообещай, что справишься». «Расшибусь, но справлюсь», - отвечал. Когда выполнил первое обещание, у меня начала появляться репутация.

Вспомните первый межрегиональный экономический форум, что в 2014 году прошел в Нерюнгри. Он был согласован с правительством республики, его специалисты принимали участие в подготовке и проведении. А политическая составляющая из-за угла мне сказала: «Ты не должен ни открывать, ни закрывать форум». Я сказал: «Ради развития района вы меня не увидите ни на трибуне, ни среди докладчиков» - выбирал между собственным «я» и развитием района.

Сейчас, на мой взгляд, ситуация изменилась: глава республики – он же руководитель регионального отделения ЕР. Он должен тянуть и хозяйственную часть, и «душить» политических соперников – политическую борьбу ведь никто не отменял. Административная часть не должна перехлестываться с политической. Нельзя руководить, постоянно оглядываясь на политическую окраску.

Последние события ведь показали: разве только партия власти защищает страну, разве не делают это и беспартийные, и члены других политических партий? Почему тогда у нас идет деление: если не член правящей партии, тебя нельзя ставить на пост директора крупного предприятия или главы района? А если у кого-то из оппонентов обнаруживаются недостатки в работе, сразу говорят: это потому что он член не той партии – хреновня это все. Когда был главой района, никто не жаловался, что я кого-то преследую по политическим мотивам.

- Единороссы жаловались, что вы им запретили свои собрания в зданиях школ проводить…

- Не я запретил, а федеральный закон, принятый этими же единороссами. Я просто заставил его соблюдать. Тот же Устав районного Совета ЕР писала под себя, а когда Совет возглавил справоросс, начали разводить руками.

- В Ил Тумэн и на должность главы района вы попали через выдвижение от «Справедливой России». Какое сейчас у вас политическое кредо?

- Я вспоминаю советскую литературу и кинематограф – «12 стульев». «Ваше политическое кредо?» «Всегда!» (смеется). У меня нет сейчас никаких отношений со «Справедливой Россией». Когда стал главой района, приостановил членство в партии, поскольку считаю, что глава должен заниматься не политикой, а хозяйством. В декабре 2016-го вовсе вышел из СР.

- В сентябре проиграли выборы, а в декабре вышли из партии. Обиделись на что-то?

- Это была не обида – не видел целесообразности дальнейшего участия. Наверное, разобрался в деятельности всех партий в республике и Нерюнгринском районе. На сегодняшний день у нас нет никаких политических структур, в том числе и правящих. Если перемешать уставы партий, обыватель никогда не разберется, чей ему достался. Все социал-демократы, либеральные демократы, социальной направленности… Партии декларируют одно и то же, используя разные слова. А по сути на республиканском и районном уровнях все это мало что значащие объединения.

Вспоминая молодость, когда был достаточно активным комсомольцем, я мог на собрании высказать свою позицию, критику руководителя хотя бы участка, на котором работал. Сейчас такого нет – все дружно аплодируют. Никогда не забуду, как после выборов 2016 года вице-спикер Ил Тумэна Ольга БАЛАБКИНА где-то написала заметку под примерным заголовком «Наконец Нерюнгринский район окрасился в голубой цвет».

- Наверное, в синий – цвет «Единой России»?

- Ну, или синий, неважно. В данном случае не нужно искать подоплеку. Мы все в детстве пели про голубой вагон, и никто в это второй смысл не вкладывал. Все эти ассоциации временны.

Тогда я подумал: причем здесь синий или оранжевый цвет «Справедливой России»? В голове отложил: давайте посмотрим, что будет через пять лет. Благодаря Тумусову (Федот Тумусов, депутат Госдумы от СРЗП) я выступал в Госдуме. Кто из глав еще может похвастаться, что выступал на «Меркурий-клубе» по проблемам развития Нерюнгринского района? Мне Евгений ПРИМАКОВ басил: «Ты мне географию не объясняй, где вы живете и как вам там холодно, ты давай говори про экономику». Мне, сопляку, эта глыба российской политики делала внушение и слушала. И мы привлекали инвестиции, у нас была стратегия развития. Кто еще после меня где-то выступал в серьезных федеральных структурах, тянул сюда деньги, а не просто ездил в бессмысленные, якобы деловые турпоездки в Китай?

Если вы окрасили район в синий цвет, то будьте добры, помогайте! Поубирали «оранжевых», а что дальше? Почему вы не дали «синему» главе по шапке, когда он разваливал предприятия? Всем партиям нужно меняться и в первую очередь правящей. Ей нужно уйти от мелкого, перестать делить людей на чужих и своих. Никто больше «Единой России» сегодня не приносит вреда главе республики. Я сейчас наговорю столько, что жалеть потом буду (махнул рукой).

- Давайте поговорим конкретно о вас. В 2011 году вы шли, как Дон Кихот, против ветряных мельниц: не имея серьезных финансовых, организационных ресурсов, выступили на выборах против, как тогда казалось, всесильной системы «Единой России» и победили. А в 2016-м уже с политическим и административным багажом, ресурсами, проиграли той же «Единой России». Почему?

- Я всегда говорил, что в 2011-м не Фитисов выиграл, а проиграл Скотаренко. То, что пиарили «Нерюнгринский район окрасился в оранжевый цвет», это вопрос не ко мне, а к моим политическим руководителям. При всем уважении к Виктору Григорьевичу (Скотаренко), если бы тогда «Единая Россия» поставила на любого другого кандидата, Фитисов бы не победил.

ЕР слишком заигралась: декларировала одно, на деле было другое, люди пытались достучаться до власти, но бились об стену. ЕР буквально пыталась передавать власть своим людям. И поэтому в районе было большое протестное голосование. Потом аналитики ЕР провели серьезную работу, и в 2016-м Фитисов участвовал не в выборах главы района, а боролся со всей республиканской системой, жаждущей реванша. В 2016-м мне не хватило ресурсов. Почему именно проиграл, имею понимание, но говорить об этом сейчас не буду.

- В 2021 году многие ждали, что вы примете участие в выборах главы Нерюнгринского района. Почему не стали этого делать?

- Меня многие спрашивали, отвечал, что мне это неинтересно. Без изменения экономической, финансовой и налоговой составляющей, о чем раньше неоднократно говорил, не видел смысла снова идти в главы. С точки зрения федерального центра, законодательство выстроено идеально. А с точки зрения муниципалов, оно несовершенно - сколько тебе дадут денег, столько и будет.

Если ты увеличиваешь сборы арендной платы по недвижимости, земле, то тебе ровно на эту сумму сократят субвенции и дотации. У муниципалов нет заинтересованности заниматься экономикой. Если бы Якутск оставлял хотя бы половину от того, что мы собрали сверх плана и могли бы пускать эти деньги на внутренние нужды, был бы стимул. Сама система выстроена так, что тебе остается только склонить голову и хлопать в ладоши. А то тебе дадут лишь подушевое финансирование, при котором сможешь только заплатить бюджетникам и ЖКХ.

У меня было много «почему», решить которые не мог и поэтому не стал участвовать в выборах 2021 года. К примеру, почему кадастровая стоимость земли в Нерюнгри, коммуналка больше, чем в Якутске. Я видел пути решения, но понимал, что это будет крик в пустоту. А просто стоять и орать – уже не по возрасту, да и не по совести.

- Андрей Владимирович, многие отвернулись от вас, когда перестали быть главой района? Вас часто предавали?

- С кем дружил, с тем продолжаю дружить до сих пор. Был никем, стал главой района, стал никем – друзья остались прежними. Есть одно неприятное изменение – мы стали гораздо старше (смеется).

Не скажу, что предали многие из тех, кто был со мной рядом в последние 10-15 лет. Предать может тот, кого ты считаешь другом. Правильнее будет сказать: отошли, отвернулись, отдалились те, кто был в твоей команде. Были попутчики, а попутчики из одного вагона переходят в другой. Это естественный процесс. Некоторые, безусловно, поразили.

- Кто?

- Не буду называть фамилии.

- Давайте это попробуем сделать мы: председатель районного Совета Валерий СЕЛИН, которого вы двигали в мэры Нерюнгри, потом помогли стать председателем Совета и всячески поддерживали.

- Понимаете, Валерий СЕЛИН, он… (задумался) Не хотелось бы никому давать характеристики, но раз вы берете за горло, скажу свое мнение. Валерий СЕЛИН всегда преследовал, преследует и будет преследовать только свои личные интересы. Есть люди, которые, используя свое политическое и административное положение, делают свои дела. Чтобы это понять, нужно время. А время – это, к сожалению, тот продукт, который нельзя вернуть.

- Начиная с нулевых, главы района постоянно конфликтовали с мэрами Нерюнгри. В частности, вас мир не брал с Леонидом ОЛЕЙНИКОМ. Это были какие-то объективные причины, или каждый руководитель из вредности пытается тянуть все полномочия на себя?

- Это несовершенство 131-ФЗ о местном самоуправлении. Закон очень сырой по полномочиям, по их финансовому наполнению. Наверное, мало, кто знает, что территория Нерюнгринского района лишь на 0,16% принадлежит самому Нерюнгринскому району, остальное – земли федерального значения. Если хотя бы 5% налогов, которые платят наши предприятия в федеральный бюджет, оставались в районе, мы бы были самодостаточными, а не как при мне дефицит бюджета составлял 70%.

Что же касается противоречий между главами районов и поселений, то по 131-ФЗ те же содержание дорог, освещение улиц, ЖКХ относятся к полномочиям глав поселений. Но если там возникает чрезвычайная ситуация, то по закону отвечает глава района. Главы поселений ему не подчиняются и вправе делать так, как считают нужным. А если наворотят, сядет глава района – разве это правильно? В этом причина конфликтов между ними, которые порою доходят до абсурда.

Как-то Олейник прислал мне письмо, чтобы мы заплатили за освещение дворов детских садов и школ. Школы и садики находятся в районном подчинении, а дворовые территории – в городском. Я говорю: ты же двор освещаешь, какая тебе плата нужна? А Олейник: но ведь свет и на школьный двор падает.

Если даже будет принят в ближайшее время закон о публичной власти, когда упраздняются районы и поселения и их заменяют округа, главы которых имеют все полномочия и несут ответственность на территории, уже опоздал лет на 17. Может, это было кому-то выгодно: держать глав районов и поселений в противостоянии – будешь брыкаться, натравим на тебя главу района или наоборот.

- После ухода с должности главы района с 2018-го по февраль 2020-го вы возглавляли Управляющую компанию ТОР «Южная Якутия». Почему ушли оттуда?

- Корпорация развития Дальнего Востока приняла решение создать в республике единую Территорию опережающего развития «Якутия», куда подразделением включили и ТОР «Южная Якутия». Мне предложили остаться руководителем подразделения в должности заместителя директора ТОР «Якутия». Мне неважно, как называется моя должность – хоть горшком назовите, лишь бы в печку не сажали. Но для меня был важен вопрос зарплаты, меня же понижали и в должности, и в зарплате. Я сказал: извините, в таком случае работать не буду.

- Затем с октября 2021-го по февраль 2022-го работали директором районного АО «Дорожник». Почему столь короткий срок?

- Когда Роман Михайлович (Щегельняк, глава Нерюнгринского района – прим.ред.) пригласил меня на работу в «Дорожник», поставил определенные задачи. «Дорожник» находится в громадных убытках, нужна была концепция вывода предприятия из кризиса. Когда я был главой района, точно так же получил «Дорожник» с убытками. А к моменту окончания своего срока в должности он стал хоть и минимально, но прибыльным предприятием. Тогда мы начали асфальтировать федеральную трассу, еще и дома в Чульмане строили. У меня была мысль сделать «Дорожник» многопрофильной корпорацией, на которое завести и программу переселения. Она была бы под контролем и не растаскивалась. И деньги бы по контрактам оставались в районе.

Когда зимой 2022 года я предоставил Роману Михайловичу концепцию вывода «Дорожника» из кризиса, он с ней не согласился. Я понял, что кто-то должен уйти, поскольку он глава района, то заявление написал я (смеется). Уже через день мне предоставили полную свободу.

- В 2021 году вы поддерживали Щегельняка на выборах. Теперь не жалеете об этом?

- Я не был ключевым участником его избирательной кампании, но искренне поддерживал, агитировал, насколько мог, вложил свои ресурсы, потенциал, так что сам виноват.   Я не был очарован Романом Михайловичем, поэтому и не разочаровался в нем. Жалею – это не то слово, а вот сожаление по поводу Щегельняка есть… Не буду давать оценку его административной деятельности, а чисто человеческую… сейчас, подождите, хочу сказать точно и красиво (задумался и вскоре рассмеялся). В прошлые века при оценке таких людей использовали слово «краснобай». Вот! В моем понимании Роман Михайлович на сегодняшний день – краснобай. Это ведь не ругательное, не оскорбительное слово, нет?

- Но и не хвалебное…

- Но литературное же! (смеется) Синонимы к этому слову пусть каждый сам себе придумает.

- Андрей Владимирович, в понимании обывателя глава района – однозначно богатый человек. Вы ощущаете себя богатым?

- Понятия богатства и бедности относительны. У меня двое детей, пятеро внуков. У нас с женой две пенсии. Езжу в тайгу, занимаюсь любимым делом. С марта прошлого года не работаю, но голодным не сижу. Так что я богатый человек.

- Давайте вернемся к тому, с чего начали: Фитисов – это уже пенсионер, который будет делиться в Телеграме своим опытом и мыслями или он вернется на политическую арену?

- Если вы спрашиваете про амбиции, то определенных нет. Если почувствую востребованность, тогда вернусь.

- Каким образом вы можете ее почувствовать?

- Для этого я и открыл Телеграм-канал. Если то, что там озвучиваю, будет поддерживаться людьми, то, наверное, вернусь на какой-то уровень. Во всяком случае, те, с кем встречаюсь глаза в глаза, меня об этом спрашивают. Силы еще есть – не совсем пожилой человек.

- Когда вы примете для себя какое-то решение? Это может быть до сентября, когда состоятся выборы Ил Тумэна и депутатов Нерюнгринского райсовета?

- Может. Ведь слишком много проблем. Нерюнгринский район продолжают терзать. Посмотрите, сколько в последние годы появилось каких-то ларьков, магазинчиков, наезжающих на парковки, детские площадки. Их хозяева заваливают мусором.

После Нового года прихватило давление, пошел в поликлинику и ужаснулся: врачи хорошие, девочки прекрасные, что кровь берут. Но работают в нищенских условиях! Да, нам нужно высокотехнологичное медоборудование. Но не менее важно, чтобы у них нормальные рабочие столы были, какие-то элементарные приборы не 20-летней давности.

Очистка дорог в Нерюнгри, которую почему-то районный «Дорожник» не стал производить. Проблем много, их нужно обсуждать и решать.

- Вы можете примкнуть к какой-то политической партии?

- Конечно. Я ни к кому не обращался за поддержкой. Может, поступят предложения от них. Если решу баллотироваться куда-нибудь, то партийная поддержка будет хорошим подспорьем. Мы же ведь знаем, что самовыдвиженца при желании всегда можно снять при сборе подписей. У меня нет предубеждения ни к какой партии, свое отношение ко всем им я выразил вам чуть раньше. Но система предполагает, что, повторю, при поддержке политических партий проще выдвинуться на тот или иной уровень – это технологии, не я это придумал.

- За прошедшие без малого семь лет мы два-три раза пытались взять у вас интервью, но под разными предлогами вы уходили. Как вы думаете, какой будет реакция на эти ваши откровения?

- Уверен, что будут как сторонники, так и противники. За пять лет главой района у тебя не может быть тех, кому ты не наступил на хвост. Но мне не стыдно перед людьми, с которыми каждый день встречаюсь на улицах. Ни я, ни дети не сделали своего бизнеса. Когда главой стал Станиловский, дети вылетели с работы.

-  Вы связываете это со сведением счетов?

- Я не связываю, говорю то, что знаю. У меня нет ни на кого обиды. Если ты решился на что-то, будь готов, что на тебя будут косо смотреть, будут рождаться легенды, слухи. Но время расставило все по своим местам.

- Андрей Владимирович, какими бы словами вы хотели закончить это интервью?

- (задумался) Единственное, о чем вас попрошу, прорекламируйте мой  телеграм-канал . Как на духу скажу, это очень тяжело, не могу сказать, получится он у меня или нет. Мы все отличаемся не только по полу и возрасту, но и по тому, что в головах. Это особенно интересно. И мне бы хотелось услышать, что думают как можно больше людей. Даже с возрастом остаюсь идеалистом. Нет, не верю в идеальное общество, но все же хочется хоть что-то для него сделать.

Источник: ТайгаПост

Подписаться на Телеграм-канал #АндрейФИТИСОВ_иМы:  https://t.me/AVFitisov